Не подумайте, что я уговариваю новороссийцев рвануть на выходные в Азов – далековато будет. Но если вдруг выпала командировка или неделя для культурного отдыха, есть все шансы влюбиться в этот тихий, зеленый город с уникальной историей. Здесь семь парков и скверов на 80 тысяч жителей – можете такое себе представить? А знаете, какое предприятие взяло на себя градообразующую функцию? Азовский исторический музей со многими своими филиалами и собственным садом!

Потрясающе красивое здание музея, построенное в 1892 году, гудит как улей – одна экскурсионная группа за другой. Несмотря на всеобщую занятость, корреспонденту «СОВЫ плюс» руководство музея отрядило старшего научного сотрудника Надежду Суворову, чтобы познакомить с бесценным сокровищем города – его историей. Если Новороссийск демонстрирует туристам в основном героико-патриотическую часть своей судьбы, то Азов собрал богатейшие коллекции из каждого слоя многовекового пирога.

Да, Боспорское царство интересует нас в первую очередь, но как можно пройти мимо динотерия из тупиковой ветви хоботовых, который жил в этих краях 8 миллионов лет назад? Как не сфоткать на память фрагмент 25-метрового кита, найденный на побережье Цимлянского водохранилища рыбаками? В отличие от современных собратьев, 40 млн лет назад он питался акулами. Словом, в залах палеонтологии мы застряли, наверно, на час, потому что где еще такое увидишь! При постройке микрорайона в 1054 году в Ростове в Ливенцовском карьере собрана коллекция животных, которые хозяйничали 5 млн лет назад на юге нашей страны – жирафы, носороги, саблезубые кошки…

В 1964 году под Азовом добывали песок и обнаружили кости очень древнего существа. Вызвали палеонтологов Веру Байгушеву и Людмилу Казакову. Две хрупкие женщины раскопали огромного слона. Находка оказалась просто уникальная, ее 18 лет реставрировали в Ленинградском зоологическом институте. Над одним только черепом работали 10 лет, но он того стоил – таких в мире всего два! Теперь это чудо палеонтологии стоит перед нами, предлагая напрячь воображение и представить, каким был слон в самом расцвете сил: пятиметрового роста, весом 12 тонн, весь покрытый шерстью. Конечно, такого красавца захотели увидеть другие страны, и в 1997 году из Азова он отправился вместе с сарматским и скифским золотом в Японию, потом – в Англию, Германию, Швейцарию. Но это еще не все.

В том же карьере через несколько лет нашли слониху, судя по всему, утонувшую в болоте или в песке. Музейщики воссоздали обстановку в точности, и прямо видно, как она боролась за жизнь, задирая вверх хобот и выбрасывая на поверхность передние ноги. Все думают, что эти слоны были парой…

В Азовский музей привезли и найденного в 2004 году на Тамани 5-тонного кавказского эласмотерия – настоящего единорога, который вовсе не похож на сказочную розовую лошадку. Вы спросите: почему находки везут в Азов, а не в Новороссийск? Потому что нашел эласмотерия азовский палеонтолог, к тому же здесь уже собрана богатейшая коллекция. И весь набор орудий охоты, которыми древние люди загоняли мастодонтов в такие места, откуда они выбраться не могли. Художник-оформитель Юрий Бессмертный, которого многие музеи приглашают поработать, объединил все это в очень атмосферные экспозиции.

Каменный век, когда человек одомашнивал кошку и за 80 километров ходил за кремнием, а также бронзовый век, оставивший на память много предметов, в том числе сосуд с руническими письменами, нерасшифрованными до сих пор (нет такого специалиста), – все это я незаслуженно пропускаю. И вот он – северный форпост Боспорского царства в многочисленных музейных раритетах. Судя по всему, на этой земле жили скифы царские. Это подтверждают курганы с предметами золота и серебра, прекрасно сохранившийся панцирь – кожаная рубашка с нашитыми на ней железными пластинами, бронзовые котлы с элементами художественной ковки как символы богатства. Тут, в дельте Дона, было городище с удобным выходом в море, с защитными валами и рвами. В 4 веке до нашей эры здесь появились греки, чтобы наладить взаимовыгодную торговлю: пшеницу, рыбу и черную икру отправляли в Грецию, оттуда везли оливковое масло, вино и прочие блага. Греки называли это место Алапекия, что означает «остров лис», а позже появился другой вариант: старший Танаис. Ученые до сих пор ведут спор по поводу названия, потому что имена местных стратегов и эллинархов еще не установлены, не найдены плиты, на которых они высечены. Но из 52 га городища раскопаны только процентов 10, так что многие открытия еще впереди. Камня здесь вообще было мало, жилища строили из сырцового кирпича, а черепицу везли из Боспора и Херсонеса. Алапекия (или Танаис старший) погибла в 272 году до нашей эры под ударами боспорян в ходе борьбы за власть – жители колонии поддержали не того претендента на престол, и ошибочка оказалась роковой. Греки перебрались на берег реки Мертвый Донец и там основали Танаис младший.

В те же годы на эти территории приходят ираноязычные сарматы, у которых и мечи длиннее, и пики с заточками острее, и даже кони их закованы в броню, не говоря уже о всадниках. Сарматы контролировали Великий шелковый путь. Скифов они вытеснили в Крым, а сами остались в здешних местах до 4 века нашей эры, войдя в состав оседлых городов, в том числе и Танаиса, который стал вторым по величине полисом после Пантикапея. Вокруг него в дельте Дона образовалось 10 укрепленных городищ (хора Танаиса), среди них Паниардис и Патарва (позже Крепостное и Подазовское). Как удалось установить по карте, на месте городского музея когда-то был греческий некрополь. Боспорская власть специально с Кубани переселила на эти земли племена меотов для усиления Танаиса. Поселения меотов, земледельцев и рыболовов, создавали в качестве буфера на границе с миром варваров. Кстати, Азовское море назвали тогда Меотидой как раз в честь трудолюбивых меотов.

Золотая кладовая Азовского исторического музея просто ошеломляет: ювелирные украшения родовой аристократии из золота 950-й пробы, посуда с накладками из золотой фольги, умопомрачительное воинское снаряжение… Богатейший конский набор из одного ростовского тайника начала I века нашей эры наводит на мысль, что лошадь по праздникам блистала круче царской жены. Попона, расшитая золотыми элементами в количестве 1500 штук, веское тому доказательство. Конечно, все это надо увидеть своими глазами!

У меня невольно вырвалось: можно же с ума сойти, обнаружив в земле такой богатый клад!

– Человек, который нашел этот и еще много других кладов, был очень скромный и практически всю жизнь провел в вагончике на раскопках. У него был просто дар – какой курган ни копает, обязательно тайник с золотом найдет. Звали его Евгений Беспалый, – рассказала Надежда Игоревна. – Не повезло Евгению Ивановичу лишь однажды – у него случилось заражение крови, и, несмотря на то, что все российские археологи старались всячески помочь ему выздороветь, он умер в 46 лет. Кстати, его сын-археолог унаследовал дар отца – тоже везучий.

Паниардис и Патарва перестали существовать в середине 3 века нашей эры – с Кавказа пришли аланы, разрушив многое на своем пути. Жизнь в дельте Дона вновь закипела в 4 веке – по всем вещдокам, здесь обитала черняховская культура с элементами придунайской. Из Европы добрались готы, а из Азии — гунны. Затем наступило время половцев, ну и так далее.

В честь своих греческих предков жители Азова ежегодно в последние выходные мая устраивают праздник «Загадки древнего Паниардиса»: песни, пляски, историческая реконструкция и все такое. В 2019 году на такой фестиваль собралось 4 тысячи азовцев и гостей, он проводился в рамках туристического маршрута «Золотое кольцо Боспорского царства». На следующий день в Крепостном саду организуют пленэр для детей. Лучшие по итогам конкурса рисунки Азовский музей берет себе на хранение.

А как лучше для художников?

В Азове есть выставочный зал «Меценат». Принадлежит он городскому музею, а курирует его, по счастливому совпадению, как раз наш экскурсовод Надежда Суворова. Конечно, мы отправились посмотреть и сам центр, и выставку современного искусства, которая там проходила.

– Надежда Игоревна, поскольку полумиллионный Новороссийск не может похвастаться такой роскошью как выставочный центр, очень хочется знать, как они появляются в других городах.

– В 1990 году планировали многоэтажку на улице Ленинградской, 86А, думали, какой соцобъект здесь будет уместен. Решили, что практически в центре города надо построить помещение для занятия творчеством, изостудию или что-то в этом роде. В итоге к жилому дому присоседили одноэтажное здание со стеклянным потолком, которое позже отдали под выставки художникам и скульпторам. Прекрасное естественное освещение оценила творческая интеллигенция всей Ростовской области и России, поэтому зал никогда не пустует.

– Надежда Игоревна, не секрет, что каждый музей имеет свой план по зарабатыванию денег. Допустим, художник организует в вашем центре персональную выставку. Он платит за аренду помещения или как?

– Во многих городах сейчас так и делают. Мы тоже обсуждали этот вопрос, и в результате директор нашего музея Евгений Евгеньевич Мамичев сказал: посоветуйтесь с художниками, надо узнать, как им лучше. Художники сказали, что для них приятнее после выставки одну свою картину передавать в дар музею. Мы не требуем ничего, просто говорим, что есть такая традиция. И часто дарят картины дорогие, дороже, чем обошлась бы аренда. В глубине души все хотят, чтобы картины жили дольше, чем люди, чтобы и через сто лет они появлялись на выставках перед широкой публикой. А кто, кроме музея, может это гарантировать?

– Нескромный вопрос: и много у вас в фондах накопилось?

– Сейчас в нашем фонде около пяти тысяч предметов искусства. Что-то закупалось за счет министерства культуры Ростовской области, что-то художники подарили после персональных выставок, что-то из Художественного фонда нам передали.

Ирина Писарева