Видимо, в Новороссийске осталось очень мало грамотных людей, если горожане спокойно ходят по городским улицам, где вывески, рекламные щиты, указатели оформлены с множеством ошибок. Причем 70 процентов этой публичной писанины – гремучая смесь русского с английским, французским и непонятно каким. Члена Союза переводчиков России Ирину Воскресенскую ситуация категорически не устраивает, и она борется с лингвистическим беспределом.

— Существует проект Союза переводчиков России, который называется «Лингвистический ландшафт», – рассказывает Ирина Валерьевна. – По всей стране исследуется, как на общественных пространствах представлены различные языки. Надпись на майке, на сумке или на обуви, на вывеске, на рекламном щите – все, что мы видим вокруг, называется лингвистическим ландшафтом. Краснодарский край – моя зона ответственности. Но поскольку я живу в Новороссийске, то больше всего материала собрала по нашему городу.

— Как происходит исследование?

— Методом рандомной съемки. Вышла из автобуса на остановке и сфотографировала все вокруг. Подошла к библиотеке – тоже пощелкала. Ничего не снимаю выборочно. Какова цель? Составляем фотопортал снимков со всей страны, чтобы им могли пользоваться ученые-лингвисты и не только. Оперируя этими данными, можно представить, в каком языковом пространстве живет российский житель на той или иной территории страны.

— В нашем городе что-то осталось от нормального русского языка?

— Отдельные положительные моменты можно найти и в Новороссийске. Все названия вывески, надписи, уличную рекламу, граффити я разделила на несколько групп. К нескольким из этих групп претензий нет. Например, к названиям улиц, памятников, мемориалов, связанных с историей. Тема казачества и региона в общественном пространстве отражена вполне грамотно. Совсем немного у нас социальной рекламы – 0,8 процента («Нет коррупции», «Будь внимателен на воде», «Спаси и сохрани»). Нет нареканий к использованию морской тематики, она свойственна городу-порту, и английский язык тут оправдан.

— Тогда поговорим о лингвистическом беспределе?

— В Новороссийске слишком много надписей на иностранных языках, и большинство некстати. Есть на итальянском, гораздо меньше галлицизмов и германизмов, встречаются греческие слова и неожиданно мало тюркизмов. Англицизмов в общей массе больше 50 процентов. Зачем столько? В Новороссийске практически нет иностранцев, которые бы подолгу проживали у нас. Так что оправданно употребление английских слов лишь в названиях иностранных компаний, конкретных брендов или в двуязычных знаках городской навигации. Недавно я общалась с англичанином, который находится в командировке в Новороссийске. Он говорит, что в нашем городе многое ему понятно благодаря табличкам на центральных улицах. Но ведь у нас и на задворках городских рынков вывески на английском. Какой иностранец туда зайдет? А вывески на «буграх»? Там зачем англицизмы?

Иногда доходит до абсурда. Магазин называют Hermitage. Эрмитаж – прежде всего музей, собрание произведений искусства, а тут продают сантехнику, унитазы… Также имеется новороссийский Hollywood, где предлагают поесть. Магазин, где продают товары для любимых животных, назвали почему-то Crazy Dog («Сумасшедшая собака»). И совсем непонятно, зачем владельцы кафе назвали свое заведение Merry Powder («Веселый порошок»). Они сами понимают, что это значит? Или это намек для тех, кто понимает?

— Может, новороссийцы просто английский знают лучше русского?

— Если бы! Многие слова на всех употребляемых языках написаны с ошибками. Вот далеко неполный перечень ошибок, которые резко бросаются в глаза:

  • Rafferti – орфографическая (англ. Rafferty)
  • Welcom – орфографическая (англ. Welcome)
  • Pizzaria – орфографическая (итал. pizzeria)
  • Elit – орфографическая (англ. Elite)
  • Patrik – орфографическая (англ. Patrick)
  • BrendMedia – орфографическая (англ. BrandMedia)
  • Rokoko – орфографическая (фр. Rococo)
  • HotDoger – орфографическая (англ. HotDogger)

Если говорить о стилистике, то очень популярны у нас слова-гибриды, когда русское слово соединяется с иностранным или в русском слове часть букв заменяют латинскими. Вот примеры: Coffee пей, Zемфира, EnjoyШаурмой, Искренний Face…

Идет такой процесс как калькирование. Обычные русские слова зачем-то пишут на латинице. В Краснодаре меня задело, что кафе на бульваре имени великой русской актрисы Клары Лучко называют «Luchko». Обратное калькирование тоже есть. Мужская парикмахерская – барбершоп, магазин по продаже электронных сигарет – вейпшоп. Для животных открывают груминг-салоны. На Мефодиевке есть магазин с названием «Тейсти фуд». Прохожий точно поймет, что продается вкусная еда?

— Это уже не языковая проблема. Это уже идеология.

— Печатное слово – это сила. Западные ценности внедряются в наше сознание и с помощью иностранной лексики. Современник Пушкина Александр Семенович Шишков, который в течение четырех лет был министром просвещения, писал: «Каждое вводимое в употребление чужеязычное слово не только отнимает у разума свободу и способность распространять и усиливать язык свой, но и приводит его в бессилие и оскудение».

Наш мозг привыкает и уже не реагирует на какие-то вещи, которые раньше не считались нормой. Надпись на витрине магазина на улице Советов HEROINE – это, конечно, реклама духов. Но слово с определенным значением действует на подсознание. Молодежь проходит мимо и привыкает к тому, что это в порядке вещей. Благодаря администрации эту рекламу заменили на другую. Но муниципальным служащим пришлось несколько месяцев вести разъяснительную работу с владельцем магазина.

В Таганроге сфотографировала одну вывеску, ее можно читать как то ли «Рашен страшен», то ли «Рашен срашен». Не до смеха. Это что-то страшное происходит с людьми. А какие дети растут при таком лингвистическом ландшафте?

Я бы отдельно остановилась на лексике, которую употребляют наши чиновники. Местный праздник называют «Хамса Фест», а не фестиваль или праздник хамсы. Программа муниципального детского лагеря – «Арт-смайл», по-русски ведь никак нельзя. Активно используется термин «креативные индустрии», хотя по сути речь идет о творчестве. По словам чиновников, у нас развивается также «ивент-индустрия» (организация публичных мероприятий), фэшн-индустрия (модная индустрия) и т.д. Слово «кластер» стало привычнее родных аналогов.

То, что мы видим сегодня, называется английской колонизацией смыслового пространства русского языка. Идет информационно-психологическая война. Упущено целое поколение, которое не знает нормального русского языка. Язык в этой войне – мягкое оружие. Проблему осознали на самом высоком уровне, создали Совет по русскому языку при Президенте России, он предпринимает определенные шаги.

— И что нам делать сейчас?

— Лично я прочитала более десятка бесплатных лекций, в том числе чиновникам администрации, владельцам рекламных компаний, архитекторам и дизайнерам, студентам и преподавателям. Все лекции молодежь встречает аплодисментами. Допустим, я охватила около тысячи человек, заставила кого-то задуматься.

Сейчас, если вижу на вывеске что-то из ряда вон выходящее, звоню в администрацию. Надо сказать, что в этом плане мы отлично сотрудничаем и находим общий язык. Я обращалась к уже бывшему вице-спикеру ЗСК Краснодарского края Сергею Алтухову с просьбой инициировать региональный закон о запрете иностранных слов в рекламе и вывесках. Тогда кубанский депутат порекомендовал мне, рядовому гражданину, обращаться в местные администрации, ходить по кругу, выполнять огромный объем работы. Сейчас, когда Алтухова избрали депутатом Госдумы, я повторила свое обращение, надеясь на более заинтересованную реакцию.

Я нередко захожу в кафе или магазин с «иностранной» рекламой и объясняю, что не так. Обычно меня отправляют к хозяину. Хозяин объясняет: если парикмахерскую или кафе назвать по-русски, то его заведение станет менее привлекательно для клиентов. Многие уверены, что ничего не надо менять. Но есть единицы, которые прислушиваются…

Светлана Добрицкая