Выражение «одиночество в толпе» нередко вызывает недоумение. Как можно быть одиноким среди людей? Слиться с общей массой, потерять индивидуальность очень легко. Особенно в наше время. Сложнее сохранить себя, не поддаться соблазну быть как все. Якутские мастера не расплескали во времени свою индивидуальность, пронеся традиционные ремесла через века. Новороссийцы могут в этом убедиться.

С Севера на Юг

По приглашению арт-галереи «Prima-Юг» приехали знаменитые якутские мастера по металлу, привезли уникальные якутские ножи, какие мало кто видел. И именно в Новороссийске произошли с ними разные непредвиденные истории.

Когда куратор выставки Елена Акимова дозвонилась в Якутск знаменитому мастеру Сарыалу Билюкину и пригласила его сделать у нас выставку, то была поражена, с какой легкостью он согласился лететь через всю страну:

— У меня, правда, выставка в Москве намечается, но там мои ножи хорошо знают, а вот в Новороссийске бывать еще не приходилось.

Сарыал Билюкин среди мастеров Якутии пользуется огромным уважением. Он блестяще представляет свою республику на престижных международных фестивалях и выставках. Клинки Сарыала называют верхом совершенства, а его резьба по кости вызывает восторг даже у искушенных конкурентов. Поэтому Елена, получив согласие мастера, прыгала от восторга.

Сарыал действительно приехал. Да не один, а со своим лучшим учеником Данилой Билюковым. Они привезли более сорока работ, среди них и традиционные якутские ножи с рукоятью из березового капа, и затейливые ножи, украшенные якутским серебром, и произведения искусства с резьбой по бивню мамонта.

Но больше всего устроителей выставки поразили сами якуты: их взгляды на жизнь и философия очень далеки от наших.

Якутское железо лучше немецкой стали

Кузнецов в Сибири издревле почитали как шаманов — их и боялись, и уважали. Кузнецы освобождались от податей и повинностей, пользовались большими правами. Отношение такое сохранилось и до наших дней. Главная выставка кузнецов Якутии «Дархан Уус» стала традиционным праздником всех якутов. Приезжают на нее и коллекционеры со всего мира. Ведь форма и конструкция якутского ножа не повторяются ни в одной культуре мира.

— Сарыал, ты ведь неоднократно становился победителем выставки, а сейчас в составе постоянного жюри. Выходит, ты уже не можешь участвовать?

— Пусть молодые мастера показывают свое искусство. Мне нравится быть наставником, передавать им мастерство. Вот Данила — достойный продолжатель.

Данила при учителе немногословен. Он далеко не юноша, у самого уже четверо детей, но по традициям Саха, пока он ходит в учениках, слово мастера должно быть первым и оно – закон.

— Данила, и когда ты сам мастером станешь?

— Когда мне будет позволено на своих ножах клеймо ставить. Когда учитель это позволит – тогда и я смогу учеников иметь. А пока делаю все, что мне Сарыал скажет.

Когда мастер позволяет, Данила очень интересно рассказывает о традициях.

— Слово «дархан» означает «кузнец». Древние якутские цари из рода Эллэй Боотур носили титул «дархан». Якутские клинки очень высоко ценились. В свое время русские путешественники говорили: «якутское железо лучше немецкой стали». Нам плохие ножи делать нельзя. Если под лед уйдешь – тебя нож спасет, поможет вылезти. Плохая сталь ломается, а наша – нет. Якутские ножи многие годы были запрещены, их приравняли к оружию, поэтому традиции изготовления понемногу забывались. Сегодня мы возрождаем это искусство. И здесь, в Новороссийске, представляем свой народ, свою культуру. Завтра мы понесем цветы на площадь Героев. За нас в Новороссийске и наши деды умирали, мы должны им поклониться. Это будет правильно. Какие мы – такой и наш народ.

За убитое дерево проси прощенья

— По якутской философии нож нужен для работы и творения. Кузнец, делая нож, создает помощника в быту, оберег, самый дорогой и желанный подарок. Когда даришь нож, то вместе с ним доверяешь человеку свою судьбу, и даже жизнь, — Данила рассказывает, как песню поет. — У этого ножа рукоять из корня сибирской березы. Саха не может просто так подойти к дереву и убить его. Перед тем как корень у березы взять, мы проводим обряд, просим прощения у лесного божества Бай-Баяная. Угощаем его лепешкой. У самого дерева просим прощения.

— Да ладно тебе! Мы же в ХХI веке живем. Вон у нас по городу сколько деревьев вырубили — никто ни у кого прощения не просит. И никакое божество на головы древорубов беды не посылает. Ты нам древние легенды рассказываешь?

— Какие легенды? Мы сейчас так живем. У нас холодно. Трудно выживать и человеку, и зверю, и дереву. Уважать природу надо. Саха никогда просто так зверя не убьет и лишнюю рыбу не выловит. Берем ровно столько, сколько для еды надо.

— А вот эта рукоять из чего?

— Это рог сохатого. Если ты оленя или лося убил для еды, его рог на нож не пойдет — он на себе понесет убийство. А этого наш народ не терпит. Для ножа мы берем только сброшенный рог. Только так.

— Какие еще традиции сохранились?

— Когда кузнец огонь в горне разводит, он его кормит, выказывает почтение «огненному господину». Если господин доволен, изделия у кузнеца будут очень хорошие. Прогневал – работа не пойдет. А еще посмотри: у нас ножны из кожи и обязательно вплетен конский волос — от беды оберегает.

Все славяне — на одно лицо?

Надо сказать, что и новороссийцы поразили гостей с Севера. Вот несколько ситуаций.

В галерею пришел художник Валерий Туракевич и обомлел, увидев якутов и их изделия. Появление его всегда несет с собой элемент неожиданности, но тут он превзошел самого себя: мгновенно сориентировавшись, он заговорил с якутами… на английском языке. Потом, «соскочив» с английского, Валера стал уверять их, что они произошли от монголов, а еще через время, заметив варган, стал учить якутов пользоваться их народным инструментом. Сарыал, не выдержав Валериных экспериментов, взял варган и начал мастерски извлекать из него нужные звуки. Потом, как и положено среди людей творческих, все обменялись любезностями, а напоследок сделали фотографию на память.

На открытии выставки было много людей. Посмотреть на редкие в наших краях изделия пришли и знатоки оружия, и просто любопытствующие. Здесь же произошла необычная встреча.

— Такое только в кино бывает, — взволнованно рассказывал Данила. — Ко мне мужчина подошел и спрашивает: «Ты Дэн? Якут?» Я просто обомлел. Это был мой позывной в Чечне. Он меня обнял и сказал: Дэн, а ты меня помнишь? Я Иван, мы в 1992-м вместе в Чечне воевали. А я смотрю и не могу вспомнить. У нас там славян человек 50 было и все на одно лицо. Как различить? Я и сейчас не понимаю, как вы друг друга узнаете. А потом Иван мне большой подарок сделал — нашел телефон нашего командира и я ему позвонил. Он обрадовался, про жизнь спрашивал, про семью. А ведь я своему командиру обязан жизнью. Он меня всему научил: терпению, упорству. Я очень рад, что мой учитель взял меня в Новороссийск. И очень рад, что меня узнал Иван.

В Новороссийске же произошло еще одно неожиданное событие: учитель Сарыал Билюкин разрешил Даниле наконец-то ставить свое клеймо.

— Я непременно вернусь в ваш город, — пообещал Данила. — У меня теперь здесь много друзей. И ножи со своим клеймом привезу.

Людмила Шалагина